Последняя Академия Элизабет Чарльстон  - Диана Соул

Остановившись у шкафа, я произнесла заклинание и поманила к себе кожаный чемодан, пылящийся наверху.

– Пора собираться в дорогу, – сказала бодро, скрывая внутреннюю боль даже от себя. – Удача любит сильных. А слабых обожают Серые Пастыри.

Моих вещей было немного. Я уже заканчивала их складывать, когда в комнату вошла Хельга. Она замерла на пороге, заметив меня, нахмурилась и медленно повернулась к кровати Виктории, спрашивая:

– Значит, это правда? Стоун попалась со своим проектом?

– Да, – ответила я.

– А тебя уволили из лаборатории, – уже не спрашивала, а сыпала фактами Хиткович.

– Снова в точку.

– И ты убегаешь. Почему?

– Не убегаю. Просто делаю очередной перерыв в учебе. – Я улыбнулась, закрывая чемодан. – Мне хочется уехать. И есть такая возможность. Так почему бы и нет?

– А как же профессия? Ты ведь делаешь успехи.

Я покачала головой:

– Нет. Я упустила то время, когда хотелось учиться, когда горела жаждой знаний. Сейчас понимаю, что возможность упущена и интерес угас. Может быть, позже снова захочу испытать себя, но не сегодня.

– Это все Фенир, да? – Хельга подошла к стулу, села с очень прямой спиной, сложила руки на коленях и спросила деловито, с пониманием дела: – Ты ведь влюбилась в него, правда?

– В Виктора?! – Я рассмеялась. – Нет. Ни за что.

– Лизбет… – Хельга показала на мою руку. – Ты носишь их фамильное кольцо. Об этом гудит вся академия. У вас отношения. Были. Пока Виктория все не испортила, да?

– Нет же…

– Прекрати, это не стыдно – признать, что влюбилась. Стыдно бросать учебу и друзей из-за какого-то негодяя.

– Ну, во-первых, Фенир не негодяй. – Я устало вздохнула и села напротив соседки. – Он хам – это да. И очень вспыльчив. И одинок… Как и я.

– Ты не одинока! Скажи, чем помочь, и я попытаюсь. – Хельга сверкнула своими бледно-голубыми глазами, напоминающими две льдинки. – Не убегай. Борись за свою свободу. Получив профессию, ты сможешь жить наравне с мужчинами. Тебе не придется больше плясать под их дудку и напрасно надеяться на хорошее замужество.

– Ну спасибо, – я засмеялась, – думаешь, мое дело – совсем труба? Век быть старой девой?

Хельга фыркнула:

– А хоть бы и так! Какая кому разница? Разве это плохо? Я вот не собираюсь ждать подачек от мужчин! Сама буду хозяйкой своей судьбы.

Хельга вскочила и яростно стукнула кулаком по столу:

– Долой патриархат!

– Может, сначала внести менее радикальные требования? – осторожно предложила я.

– Трусость в таких вопросах неуместна! – Хиткович категорично мотнула головой и пошла к своим соптимусам, приговаривая: – Вот вырастут мои крошки, мы всем покажем!

Она открыла окно, и в комнату проник свежий воздух, наполненный предвкушением грозы.

– Ох, тучи на небе просто свинцовые, – подтвердила мои предположения Хельга, выглядывая на улицу. – Что-то будет! Как ливанет сейчас!

Я устало вздохнула и вдруг подумала, что… переночевать в академии – совсем неплохая идея. Уеду рано утром, ни с кем не прощаясь. Позже пошлю письмом заявление на отчисление, и дело с концом…

Если бы знала, как ошибалась!

Ночью сквозь крепкий сон я слышала, что в комнату вернулась Виктория. Она что-то бубнила, но я, напомнив себе о защите, загодя поставленной против темного колдовства, отвернулась на другой бок и уснула.

А утром, проснувшись совсем не так рано, как планировала, ошалело хлопала глазами. Потому что разбудил меня совсем не будильник, а хлопок двери. Кто-то из девочек ушел на учебу.

Я села в кровати и потерла виски – голова раскалывалась от боли, недаром всю ночь снились кошмары о том, как бегу от кого-то, прячусь и ищу помощи, но не нахожу. Медленно, едва передвигая ногами, я добралась до ванной комнаты и приняла душ, пытаясь таким образом облегчить свое состояние. Не помогло.

Я уже решила отправиться в пункт лекарской помощи, когда в дверь забарабанили. Моя голова ответила очередным взрывом боли. Хотелось послать пришедшего к лешему, но тот, не дожидаясь ответа, сам вошел, уставившись на меня своим невозможным суровым взглядом.

– Чарльстон! – выдал Виктор Фенир, бессовестно разглядывая меня, закутанную в полотенце.

– Тише, – шепотом попросила я, едва не плача.

– Чарльстон, – послушно повторил он, хмурясь и сбавляя тон. – А что происходит?

Я еще не успела сказать ни слова, а Виктор уже стоял рядом. Тронув мои виски, он пробормотал нечто невразумительное, потер пальцами кожу и… боль отступила.

– Невероятно, – я удивленно посмотрела на магистра, – спасибо. Я думала, что умру от этой боли.

– Вряд ли, скорее поревела бы с час, а потом само прошло, – все так же недовольно ответил он, не спеша убирать руки от моей головы. – Но проклятие сильное. У тебя случайно нет в знакомых злой ведьмы?

– Что?!

– Угу. Ты разве не знаешь, что они мстят всем, даже если не хотят. Не могут противиться своей сути. Такова вся… нечисть.

На последнем слове он споткнулся и отошел. Я перестала дышать, обдумывая, был ли в словах магистра намек на меня? Или мы все еще говорили о Стоун?

– Но она не могла! – опомнилась я, показывая Виктору его же кольцо. – У меня же защита. И еще я свою ставила, собственную.

– Да-да, – магистр кивнул, – но все это – защита от смертельных угроз или тех, что могут сказаться на здоровье. А головная боль – это мелочь, хоть и очень неприятная.

– Вот как. – Я мысленно сделала галочку защищаться и от мелочей.

– Чарльстон! – снова вырвал меня из мыслей Фенир. – Я чего пришел… Ты совсем с ума сошла?!

Я только рот открыла от шока и непонимания. Хотела развести руками, но полотенце поехало вниз. Пришлось схватиться за его края и удерживать, ожидая продолжения.

– Куда ты собралась? Что это за чемодан посреди комнаты?! И почему звери не кормлены?!

– К-какие звери?

– Наши. Особенно в шоке альраун. Кажется, ты так и не дала ему обещанного… молока.

Я облизнула пересохшие губы.

– Но…

– Вот и связывайся после этого с девушками! – Фенир покачал головой. – Безответственность – ваша вторая натура.

– Так вы же меня уволили! – наконец нашлась я.

– Когда это?

– Вчера.

– Глупости! Вчера я был в гневе, все сказанное в гневе не считается. Ясно?

– Да, но…

– Вот и славно. Помни о нашем уговоре: ты помогаешь с животными и с обнаружением гада, подставляющего меня. А я даю тебе зарплату, свое бесценное общение и возможность поносить фамильное кольцо. Ах да! Есть еще один бонус. Я, собственно, из-за него и пошел тебя искать.